Женщины на войне: правда, о которой не принято говорить.
«Доченька, я тебе собрала узелок. Уходи… Уходи… У тебя еще две младших сестры растут. Кто их замуж возьмет? Все знают, что ты четыре года была на фронте, с мужчинами…». Правда про женщин на войне, о которой не писали в газетах…
Воспоминания женщин-ветеранов из книги Светланы Алексиевич:
«Один раз ночью разведку боем на участке нашего полка вела целая рота. К рассвету она отошла, а с нейтральной полосы послышался стон. Остался раненый. «Не ходи, убьют, — не пускали меня бойцы, — видишь, уже светает». Не послушалась, поползла. Нашла раненого, тащила его восемь часов, привязав ремнем за руку. Приволокла живого. Командир узнал, объявил сгоряча пять суток ареста за самовольную отлучку. А заместитель командира полка отреагировал по-другому: «Заслуживает награды». В девятнадцать лет у меня была медаль «За отвагу». В девятнадцать лет поседела. В девятнадцать лет в последнем бою были прострелены оба легких, вторая пуля прошла между двух позвонков. Парализовало ноги… И меня посчитали убитой… В девятнадцать лет… У меня внучка сейчас такая. Смотрю на нее — и не верю. Дите!»
читать дальше«У меня было ночное дежурство… Зашла в палату тяжелораненых. Лежит капитан… Врачи предупредили меня перед дежурством, что ночью он умрет… Не дотянет до утра… Спрашиваю его: «Ну, как? Чем тебе помочь?» Никогда не забуду… Он вдруг улыбнулся, такая светлая улыбка на измученном лице: «Расстегни халат… Покажи мне свою грудь… Я давно не видел жену…» Мне стало стыдно, я что-то там ему отвечала. Ушла и вернулась через час. Он лежит мертвый. И та улыбка у него на лице…»
«И когда он появился третий раз, это же одно мгновенье — то появится, то скроется, — я решила стрелять. Решилась, и вдруг такая мысль мелькнула: это же человек, хоть он враг, но человек, и у меня как-то начали дрожать руки, по всему телу пошла дрожь, озноб. Какой-то страх… Ко мне иногда во сне и сейчас возвращается это ощущение… После фанерных мишеней стрелять в живого человека было трудно. Я же его вижу в оптический прицел, хорошо вижу. Как будто он близко… И внутри у меня что-то противится… Что-то не дает, не могу решиться. Но я взяла себя в руки, нажала спусковой крючок… Не сразу у нас получилось. Не женское это дело — ненавидеть и убивать. Не наше… Надо было себя убеждать. Уговаривать…»
«И девчонки рвались на фронт добровольно, а трус сам воевать не пойдет. Это были смелые, необыкновенные девчонки. Есть статистика: потери среди медиков переднего края занимали второе место после потерь в стрелковых батальонах. В пехоте. Что такое, например, вытащить раненого с поля боя? Мы поднялись в атаку, а нас давай косить из пулемета. И батальона не стало. Все лежали. Они не были все убиты, много раненых. Немцы бьют, огня не прекращают. Совсем неожиданно для всех из траншеи выскакивает сначала одна девчонка, потом — вторая, третья… Они стали перевязывать и оттаскивать раненых, даже немцы на какое-то время онемели от изумления. К часам десяти вечера все девчонки были тяжело ранены, а каждая спасла максимум два-три человека. Награждали их скупо, в начале войны наградами не разбрасывались. Вытащить раненого надо было вместе с его личным оружием. Первый вопрос в медсанбате: где оружие? В начале войны его не хватало. Винтовку, автомат, пулемет — это тоже надо было тащить. В сорок первом был издан приказ номер двести восемьдесят один о представлении к награждению за спасение жизни солдат: за пятнадцать тяжелораненых, вынесенных с поля боя вместе с личным оружием — медаль «За боевые заслуги», за спасение двадцати пяти человек — орден Красной Звезды, за спасение сорока — орден Красного Знамени, за спасение восьмидесяти — орден Ленина. А я вам описал, что значило спасти в бою хотя бы одного… Из-под пуль…»
«Что в наших душах творилось, таких людей, какими мы были тогда, наверное, больше никогда не будет. Никогда! Таких наивных и таких искренних. С такой верой! Когда знамя получил наш командир полка и дал команду: «Полк, под знамя! На колени!», все мы почувствовали себя счастливыми. Стоим и плачем, у каждой слезы на глазах. Вы сейчас не поверите, у меня от этого потрясения весь мой организм напрягся, моя болезнь, а я заболела «куриной слепотой», это у меня от недоедания, от нервного переутомления случилось, так вот, моя куриная слепота прошла. Понимаете, я на другой день была здорова, я выздоровела, вот через такое потрясение всей души…»
«Меня ураганной волной отбросило к кирпичной стене. Потеряла сознание… Когда пришла в себя, был уже вечер. Подняла голову, попробовала сжать пальцы — вроде двигаются, еле-еле продрала левый глаз и пошла в отделение, вся в крови. В коридоре встречаю нашу старшую сестру, она не узнала меня, спросила: «Кто вы? Откуда?» Подошла ближе, ахнула и говорит: «Где тебя так долго носило, Ксеня? Раненые голодные, а тебя нет». Быстро перевязали голову, левую руку выше локтя, и я пошла получать ужин. В глазах темнело, пот лился градом. Стала раздавать ужин, упала. Привели в сознание, и только слышится: «Скорей! Быстрей!» И опять — «Скорей! Быстрей!» Через несколько дней у меня еще брали для тяжелораненых кровь».
«Мы же молоденькие совсем на фронт пошли. Девочки. Я за войну даже подросла. Мама дома померила… Я подросла на десять сантиметров…»
«Организовали курсы медсестер, и отец отвел нас с сестрой туда. Мне — пятнадцать лет, а сестре — четырнадцать. Он говорил: «Это все, что я могу отдать для победы. Моих девочек…» Другой мысли тогда не было. Через год я попала на фронт…»
«У нашей матери не было сыновей… А когда Сталинград был осажден, добровольно пошли на фронт. Все вместе. Вся семья: мама и пять дочерей, а отец к этому времени уже воевал…»
«Меня мобилизовали, я была врач. Я уехала с чувством долга. А мой папа был счастлив, что дочь на фронте. Защищает Родину. Папа шел в военкомат рано утром. Он шел получать мой аттестат и шел рано утром специально, чтобы все в деревне видели, что дочь у него на фронте…»
«Помню, отпустили меня в увольнение. Прежде чем пойти к тете, я зашла в магазин. До войны страшно любила конфеты. Говорю:
— Дайте мне конфет.
Продавщица смотрит на меня, как на сумасшедшую. Я не понимала: что такое — карточки, что такое — блокада? Все люди в очереди повернулись ко мне, а у меня винтовка больше, чем я. Когда нам их выдали, я посмотрела и думаю: «Когда я дорасту до этой винтовки?» И все вдруг стали просить, вся очередь:
— Дайте ей конфет. Вырежьте у нас талоны.
И мне дали».
«И у меня впервые в жизни случилось… Наше… Женское… Увидела я у себя кровь, как заору:
— Меня ранило…
В разведке с нами был фельдшер, уже пожилой мужчина. Он ко мне:
— Куда ранило?
— Не знаю куда… Но кровь…
Мне он, как отец, все рассказал… Я ходила в разведку после войны лет пятнадцать. Каждую ночь. И сны такие: то у меня автомат отказал, то нас окружили. Просыпаешься — зубы скрипят. Вспоминаешь — где ты? Там или здесь?»
«Уезжала я на фронт материалисткой. Атеисткой. Хорошей советской школьницей уехала, которую хорошо учили. А там… Там я стала молиться… Я всегда молилась перед боем, читала свои молитвы. Слова простые… Мои слова… Смысл один, чтобы я вернулась к маме и папе. Настоящих молитв я не знала, и не читала Библию. Никто не видел, как я молилась. Я — тайно. Украдкой молилась. Осторожно. Потому что… Мы были тогда другие, тогда жили другие люди. Вы — понимаете?»
«Формы на нас нельзя было напастись: всегда в крови. Мой первый раненый — старший лейтенант Белов, мой последний раненый — Сергей Петрович Трофимов, сержант минометного взвода. В семидесятом году он приезжал ко мне в гости, и дочерям я показала его раненую голову, на которой и сейчас большой шрам. Всего из-под огня я вынесла четыреста восемьдесят одного раненого. Кто-то из журналистов подсчитал: целый стрелковый батальон… Таскали на себе мужчин, в два-три раза тяжелее нас. А раненые они еще тяжелее. Его самого тащишь и его оружие, а на нем еще шинель, сапоги. Взвалишь на себя восемьдесят килограммов и тащишь. Сбросишь… Идешь за следующим, и опять семьдесят-восемьдесят килограммов… И так раз пять-шесть за одну атаку. А в тебе самой сорок восемь килограммов — балетный вес. Сейчас уже не верится…»
«Я потом стала командиром отделения. Все отделение из молодых мальчишек. Мы целый день на катере. Катер небольшой, там нет никаких гальюнов. Ребятам по необходимости можно через борт, и все. Ну, а как мне? Пару раз я до того дотерпелась, что прыгнула прямо за борт и плаваю. Они кричат: «Старшина за бортом!» Вытащат. Вот такая элементарная мелочь… Но какая это мелочь? Я потом лечилась…
«Вернулась с войны седая. Двадцать один год, а я вся беленькая. У меня тяжелое ранение было, контузия, я плохо слышала на одно ухо. Мама меня встретила словами: «Я верила, что ты придешь. Я за тебя молилась день и ночь». Брат на фронте погиб. Она плакала: «Одинаково теперь — рожай девочек или мальчиков».
«А я другое скажу… Самое страшное для меня на войне — носить мужские трусы. Вот это было страшно. И это мне как-то… Я не выражусь… Ну, во-первых, очень некрасиво… Ты на войне, собираешься умереть за Родину, а на тебе мужские трусы. В общем, ты выглядишь смешно. Нелепо. Мужские трусы тогда носили длинные. Широкие. Шили из сатина. Десять девочек в нашей землянке, и все они в мужских трусах. О, Боже мой! Зимой и летом. Четыре года… Перешли советскую границу… Добивали, как говорил на политзанятиях наш комиссар, зверя в его собственной берлоге. Возле первой польской деревни нас переодели, выдали новое обмундирование и… И! И! И! Привезли в первый раз женские трусы и бюстгальтеры. За всю войну в первый раз. Ха-а-а… Ну, понятно… Мы увидели нормальное женское белье… Почему не смеешься? Плачешь… Ну, почему?»
«В восемнадцать лет на Курской Дуге меня наградили медалью «За боевые заслуги» и орденом Красной Звезды, в девятнадцать лет — орденом Отечественной войны второй степени. Когда прибывало новое пополнение, ребята были все молодые, конечно, они удивлялись. Им тоже по восемнадцать-девятнадцать лет, и они с насмешкой спрашивали: «А за что ты получила свои медали?» или «А была ли ты в бою?» Пристают с шуточками: «А пули пробивают броню танка?» Одного такого я потом перевязывала на поле боя, под обстрелом, я и фамилию его запомнила — Щеголеватых. У него была перебита нога. Я ему шину накладываю, а он у меня прощения просит: «Сестричка, прости, что я тебя тогда обидел…»
-
-
17.05.2015 в 09:32Расширь познания ты до Анания Широкоты.
И у Креза своя аскеза.
У иных Отцов философия подлецов.
Иная княжна никому не нужна.
Старость она для творчества дана.
К чему увлечения ? Ничего не имеет значения .
Учила мать незаметно отдавать.
Принимай решение не по понятию , а по убеждению.
Иная идентичность - писатель , но не личность.
Нам бы , братцы к смыслу жизни подобраться.
С любого мгновения ничто не имеет значения .
Узнать спеши баланс добра и зла души.
Любовь , познание , энергия.
Карма (практика) - судьба от характера.
Важное явление самонаблюдение.
Философия , Кречет , страдание лечит.
Философ , он говорит , эпоху зрит.
Философия (внимание ) – движение мысли от логоса к знанию.
Наука фрагментарна.
Внуки! Из философии все наки.
Наш удел баланс дел.
Посвящение в том , что всё даётся трудом.
Избежи , дружок , в медитацию прыжок.
Конечное и возможное иногда ничтожное.
Комфорт , малый, всегда гармония в малом.
Счастье – баланс кругов , итог таков.
Спокойствие , и для друга ,–гармония большого круга.
Материя она – идея ума.
Религия исчезает . Кто знает ?
Давайте братцы от денег быстрее избавляться.
Было бы иное учение , если бы авось и небось имели бы другое значение.
Они разберутся едва – в особенностях руСкой морали.
Мироощущение определяет направление.
Карна , Гена , даётся постепенно.
Часть карны сама есть судьба.
Эмоции и тут пространства создают.
Чувства и ведические – электрические.
Мысление , Коля , - магнитное поле.
Дух (память) являет и телом управляет.
Внимание ! В духе и теле – знания.
Учила Мать – не переживать.
Говорят не зря- родственники лучшие учителя.
Нами не осознанно , что общество насильно создано.
Безвольный с жизнью бьётся , но без воли ничего не даётся.
Лень , Дима , волею отделима.
Просили Колю тренировать волю.
Не завянешь- Богом станешь.
До тех пор воплощаешься , пака с недостатками не распрощаешься.
Итог таков _Всевышний из нас делает Богов.
Вано! Богом станешь всё равно.
Спокойный ситуацией правит, неспокойный во всём лукавит.
Диагностика нам по ногтям.
Человек родиться да бы учиться.
И где-нибудь – в покое прибудь.
Всем нужны , Маня , твоё внимание и сознание.
Всему внимай , но своим сознанием управляй.
Покой придёт и волю даёт.
Свобода наперёд волю даёт.
Причащайся и от ошибок очищайся.
Эмоции , Насть , сознания часть.
Константин ! Нас ждёт карантин.
Нас ждёт карантин. не ной –твоё отражение иной.
Целью жизни быть – без ошибок прожить.
Свои проблемы , Одам, решай сам.
Узнаете сами , что управляют прошлые личности нами.
Сдаётся , что эмоция Родом задаётся.
Нравственность , Ваня , - чувственное знание.
Все мы , Аристарх , находимся в разных мирах.
Воля , чувство , интеллект -Всевышний субъект.
Безнравственным ,говаривал Бать , образование не давать.
Мироощущение , Лера, есть вера.
Мировоззрение есть видение.
Интуиция в сущности есть голос сущности.
Искал кум где ум. В голову пошёл и там не нашёл. Весь вспотел , а в сердце не поглядел.
Душа рада - ей ничего не надо.
Знатное явление – из сердца в голову- помышления.
Наука не удивляется , но смыслом жизни не занимается.
Наука тем тончает , что смысла жизни не замечает.
Наука едва-ли сможет быть без нравственности и морали
Справедливость не брезгливость.
Инфы сливание-действительности обессмысливание
Корненсловы. Их значение –смысла извлечение.
Бери в руки карандаш, Рома , он легче и производительней лома.
Ректор рёк Тор.
Сознания не бойся-оно Вселенной свойство.
Имей людей , мамонтов и орхидей.
Ладная Лирика прикладная.
Как сильное чувство привносит свободу искусство .
Посмотрите дети на красоту нейронной сети.
Сознание , Лир –внутренний мир.
Русь кто как видит :иной любит , иной ненавидит.
Кто от спиртного млеет , тот воли не имеет.
Закрыв глаза минуты на… , я вдруг увидел письмена
Все письмена там как в реке на неизвестном языке.(клинографы).
Был он молод жевал жёлудь и в старости жил без радости.
Много бед даёт ответ.
Где ты , носящий ответы?
Тот дорос у кого вопрос.
Дело спорится , дух с духом борется.
Мелкие мыслишки к лицу мальчишке.
Наука ,как аллигатор ,религии модератор.
Наш удел 12-тый передел.
Инновация , смотри , у нас внутри.
Кредит здоровью вредит.
Нейтрино , бывает , мысль рождает .
Бог ,Ирина , центральное нейтрино.
Память , дед , нейтрино след .
Бренный , Космос мысль Вселенной .
Знания методом ёги получат немногие.
Умозаключение – связей установление.
Истина в моральном и в оптимальном.
Разумом вольны – сфера волны.
Внимание –волновая структура у знания.
И на мгновение сверхчувственная информация – озарение.
Узнает и Ирина , что мыслит нейтрино.
Не меет бремени стрела времени.
Мысль с детства реализация способностей средство.
Ещё тот рассадник : наука белый всадник ,война рыжий всадник , торговля – чёрный всадник. Конь бледный – смерть , а где же праздник?
От страдания аффект- устраняет дефект.
Нет внимания к неактуальным знаниям.
Объявит проректор , что сон и страдание личности корректор.
Жизнь , мисс , желаний и возможностей компромисс.
Молитва , в сущности , диалог разума с Сущностью.
И у реки в прошлом и будущем двойники.
Истина , брат , прошлого и будущего фиксат.
К ним внимание : корректирует память РЧ страдание.
Кто из отрицательного отрицательное вычитал , тот отрицательный потенциал снижал .
Страдании , Лера , образует сферы.
Лекция : как во сне идёт коррекция.
Сущность ( дух, ангел , истины хранитель) – наш утешитель.
«Я» (наша Ветрина ) есть РЧ нейтрино .
Личность она сумме Сущности и РЧ равна .
Аура вокруг нас витает и Сущность питает.
Сущность , Глаша , Душа наша.
Образ слова , пиит , из набора звуков состоит.
Бесстрастие достигается в ком вера , энергия , память, созерцание
и мудрость располагается.
Бесстрастие –вот и сознание уйдёт.
-
-
17.05.2015 в 09:34-
-
29.02.2024 в 09:58Посетите также мою страничку
nvspwiki.hnue.edu.vn/index.php?title=Ten_%D0%9A... открыть счет за рубежом удаленно
33490-+